Выяснение отношений в суде может затянуться на годы, когда, отстаивая свою правоту, каждая из сторон предъявляет все новые и новые аргументы. За это время суд может назначить несколько экспертиз. В свою очередь, любая сторона может опровергнуть выводы любого из сделанных заключений с помощью рецензии, — если сочтет их неправильными.

В рамках гражданского дела о признании права собственности на самовольно построенное здание и признании недействительным договора аренды земельного участка для строительства недвижимости в декабре 2015 года была назначена судебная почерковедческая экспертиза.

На исследование представлен договор аренды земельного участка, заключенный в июне 2011 года Еленой Стригалевой и Мушегом Гаромяном (фамилии изменены). Договор подписан в городе Чаплыгине Липецкой области. Перед экспертом поставлен вопрос, выполнена ли подпись в графе «Арендодатель» самим Гаромяном или кем-то другим?

Согласно материалам дела, Гаромян умер в 2013 году. Сравнивая между собой образцы подписи в договоре и образцы из других документов, эксперт установил совпадающие признаки. В то же время, несмотря на внешнее сходство и совпадения, были найдены и различия. Впрочем, поскольку количество совпадающих признаков преобладало, эксперт сделал вывод, что подписи в договоре выполнены самим Гаромяном.

В январе 2016 года суд вновь назначил почерковедческую экспертизу документа. Нужно было определить, в какой последовательности нанесены пересекающиеся штрихи рукописных записей и других реквизитов документа. Также требовалось выяснить, когда был выполнен текст договора и подписи в нем, и соответствует ли дата подписания договора дате, в нем указанной. Согласно выводам эксперта, подписи от имени Гаромяна в графе «Арендодатель» и подписи Стригалевой в графе «Арендатор» нанесены по штрихам уже имевшегося печатного текста. Установить время выполнения печатного текста не представляется возможным.

Спустя месяц на разрешение очередной экспертизы были поставлены другие вопросы: когда был выполнен текст договора и подписи в нем? Соответствует ли дата выполнения договора той, что указана в документе? Имеются ли признаки искусственного старения?

По словам эксперта, подпись от имени Гаромяна непригодна для исследования, так как в ней отсутствует достаточное количество прямолинейных штрихов, необходимых для исследования с целью установления давности ее выполнения. Следовательно, установить давность ее выполнения не представляется возможным. Признаков, свидетельствующих о том, что представленный документ подвергался термическому, химическому или световому воздействию, не имеется. Установить давность исполнения печатного текста и подписей в договоре аренды не представляется возможным.  Признаков какого-либо воздействия не имеется. Решить вопрос об искусственном старении не представляется возможным, так как этот вопрос не входит в компетенцию эксперта.

В 2017 году в рамках иска Гаромяна к Стригалевой была проведена почерковедческая экспертиза расписки о получении арендной платы за земельный участок под строительство от 2 июля 2012 года. Согласно заключению эксперта, подпись, выполненная от имени Мушега Гаромяна, выполнена не им самим, а кем-то другим с подражанием его подписи.

Дочь Гаромяна заказала рецензию самой первой экспертизы.

В анализируемом заключении были найдены логические несоответствия. Так, поручение на ее производство датировано 18 ноября 2015 года и заверено подписью руководителя экспертной организации. Однако определение суда о назначении данной экспертизы было вынесено месяцем позже, 15 декабря 2015 года.

Эксперт начал своё исследование сразу со спорных подписей, указав лишь их расположение в исследуемом документе. На данном этапе допущены методические ошибки: не описаны сведения об упаковке, в которой поступили документы. Не отражена целостность листов исследуемых документов в сшиве дела. Соответствие поступивших на экспертизу материалов количеству и качеству документов, указанных в постановлении о назначении экспертизы, установить невозможно. Данные обстоятельства нарушают требования, предъявляемые к фиксации вещественных доказательств упаковкой и снабжением её пояснительными надписями и подписями уполномоченных лиц, призванное обеспечить их сохранность и исключить возможность подмены вещественных доказательств на моменте их пересылки.

Дальнейшим исследованием эксперт определяет транскрипцию спорных подписей и на данном этапе исследования допускает очередную ошибку – не уточняет количества выявленных «безбуквенных» штрихов. В свою очередь почерковедческая методика предусматривает, что определение транскрипции и, в частности, указание количества нечитаемых штрихов является началом исследования.

Далее эксперт пропускает стадию микроскопического исследования спорного документа на предмет выявления признаков технической подделки при его выполнении. Выявив отсутствие только «посторонних окрашенных и неокрашенных (вдавленных) штрихов», он делает усечённый синтезирующий вывод. Ведь данное заявление подтверждает отсутствие малой части признаков, характерных для огромного количества видов технической подделки при воспроизведении подписей.

Эксперт констатирует лишь факт выполнения подписей рукописным способом пишущим прибором, при этом не устанавливает обязательные условия их выполнения. Далее, перейдя сразу к описанию идентификационного сравнительного исследования подписей с образцами, он в очередной раз допускает грубейшие методические ошибки. По окончании этой стадии — приходит к необоснованному категорическому выводу об исполнителе. Необоснованность данного вывода заключается в том, что в его основу заложены только совпадающие признаки и такое исследование можно считать однобоким — без выявления и объяснения противоположных признаков.

Исходя из цепочки выявленных ошибок и несогласованности промежуточных выводов, а также руководствуясь ст. 86 и ст. 87 ГПК РФ, любая из сторон процесса имеет право ходатайствовать о критической оценке данного заключения судом, а также о назначении повторной экспертизы.

Выявленные нарушения привели к разрыву логических цепочек и, как следствие, к необоснованным выводам, которые не могут быть положены в основу юридически значимых решений.